Марко Хук: «Верю, что способен вернуть Германии титул чемпиона мира в супертяжелом весе»

Чемпион WBO в первом тяжелом весе, немец боснийского происхождения Марко Хук рассказал, почему он предпочитает поединок с чемпионом WBA в супертяжелом весе россиянином Александром Поветкиным бою-реваншу против американца Стива Канингема, а также о том, почему решил не проводить в супертяжах «разминочные» бои.
Не намерены добиваться реванша с Канингемом? Может, касса маленькая и промоутеры не позволяют его провести?
А что толку с ним биться? Он уже «разбитый и пробитый».

Но вы ему проиграли. Не хотели бы свести счеты?
У меня психология человека, не прощающего давние обиды. Но тут иное дело. Когда мы дрались, мне было 22 года. Перед этим дрался с Вадимом Токаревым, и все говорили, что он значительно сильней Канингема. В бою с Токаревым я в пятом раунде сломал руку, отбоксировал семь раундов с травмой, но в итоге победил. Токарева буквально разобрал на части. Не оставил ему ни малейшего шанса. Тогда я был почти ребенок и к бою с американцем подошел несерьезно: почти не тренировался, каждый вечер участвовал в вечеринках. А за день до боя меня «осенило»: ты плохо подготовился, а сейчас предстоит 12-раундовый бой. И выходил на ринг с настроем, с которым выходят на поединки с Кличко большинство их соперников. Тренируйся я правильно, разобрал бы Канингема на части. Однако после этого он проиграл столько боев, что теперь мне нисколько не интересен.

Кого считаете самым сильным бойцом вашего веса?
Себя. По крайней мере, именно благодаря мне о первом тяжелом весе заговорили. И многие это могут подтвердить.

Нет желания провести объединительный бой, скажем, с Гильермо Джонсом или Кшиштофом Влодарчиком?
Многие думают, что я сам принимаю подобные решения. Постоянно говорю о подобных вещах своему промоутеру…

Почему же с ними ничего не вышло, а с Поветкиным все получилось?
Потому что у нас с Поветкиным один промоутер.

Выходя на бой против чемпиона-супертяжа, вы, конечно, получаете возможность стать вровень с Эвандером Холифилдом, сперва завоевавшим все титулы в тяжелом весе, а затем — в супертяжелом. Это было очень достойно. Но в вашем нынешнем весе имеются ещё четыре чемпиона. Не корректнее ли сначала провести бои с ними, а уже затем заводить речь о том, что надоела «чемпионская рутина».
Но и Холифилду, и Дэвиду Хэю пришлось провести несколько боев в супертяжелом весе до выхода на чемпионский бой. У меня же теперь получается сразу боксировать за пояс в супертяжелом весе. И я был бы дураком, откажись от этой возможности. Сейчас мне хочется встретиться с Поветкиным. Ведь он сам заявил о том, что у нас остаются старые счеты. Видимо, имел в виду наш давний спарринг.

Какой у вас должен быть боевой вес в супертяжелой категории и сильно ли он повлияет на вашу скорость по сравнению с первым тяжелым весом?
Тогда, во время спарринга с Поветкиным я весил 89 килограммов. И этого хватило. Сейчас вешу 97 кг. Видимо, из-за того, что увеличилось мое сердце.

Кем для вас является Макс Шмеллинг, что вы так бесстрашно идёте в бой с элитным супертяжем и намерены повторить достижения Макса? Почему выступаете за Германию, а не за Боснию? 
Я рожденный в Сербии и выросший в Германии босниец. Я очень благодарен Германии. Не забываю и свою родину, но чемпионом мира стал, выступая за Германию. Макс Шмеллинг стал первым немецким чемпионом мира в супертяжелом весе. И я верю в то, что способен вернуть Германии титул чемпиона мира в супертяжелом весе. Германия сделала меня тем, кто я есть. Я прибыл сюда, как беженец в 1993 году, когда в бывшей Югославии шла гражданская война. Мне было восемь лет. И Германия предоставила мне этот шанс. Поэтому во многом благодарен этой стране.

Что случится с вашей карьерой, если проиграете Поветкину?
Об этом вообще не думаю. Верю в свою победу. Только с такими мыслями стоит выходить на ринг.